Автор: ladyxenax
Бета: пока небечено
Размер: миди
Пейринг/Персонажи: Кимура Такуя, Инагаки Горо, Накаи Масахиро, Катори Шинго, Кусанаги Цуёши, Кудо Шизука, оригинальные персонажи
Категория: джен с элементами слэша и гета
Жанр: футуристик-AU, киберпанк, криминал
Рейтинг: R
Краткое содержание: Почему люди всегда мечтают летать, как птицы? Вот дураки. Какое, к черту, небо? Какие полеты? Я бы все отдал… чтобы стать нормальным.
Предупреждение: жестокость, пытки, убийства, ненормативная лексика
Примечание:
— «birdman» — ловец или продавец птиц (англ.)
— вдохновлено альбомом Birdman и клипами Fly, Mistake и Battery; основано на сюжете клипа Fly.
Слышь, короче, когда мне было лет… ну пять, не больше… мамаша моя сбежала и бросила меня на соседа, лысого мужика по имени Юки.
Ничего она мне не оставила. Сказала на прощание только одно. Одну нахрен фразу: «Никому не верь».
Поэтому я никому не доверяю. Но понимаешь, Бёрдман, ты и я… мы другие. Ты свой чел.
Если скажешь прыгнуть с крыши, я отвечу: «Чувак, да хоть сейчас».
Скажешь, что завтра будет конец света, как этот мужик Нострому… Ностратус… Ностро-хрен-как-его-там предсказал, я тебе поверю.
Потому что, Бёрдман, ты крут. Понял?
SMAP — Birdman
читать дальше* * *
Они встретились под утро, на заброшенной стройке километрах в сорока от Столицы. Земля тут была изрыта котлованами, поросшими колючим рыжим кустарником, будто покрытым трухой ржавчины, и пожухлой травой, от которой исходил неприятный запах.
Когда-то давным-давно — в их далеком, но не безоблачном детстве — здесь строили громаднейший завод, кажется, по переработке химических отходов. Работы не прекращались круглосуточно, благо никто не жаловался на грохот и рев от машин, похожих на гигантских чудовищ из старого фантастического фильма. Сейчас же от былого индустриального величия остались несколько съеденных временем цехов, в которых гуляли ветер и темнота, недостроенная труба — жерло вулкана, созданного человеком, — и обрывающаяся после нескольких сотен километров дорога.
Почему стройка прекратилась? Им было все равно. Это место стало для них точкой отсчета. Тут они родились заново и они осознали, что крепко повязаны между собой, и разорвать их узы не могли даже они сами. Тут они научились «летать».
Логично, что именно здесь они решили встретиться снова после долгого расставания.
Их было пятеро.
Первым на встречу явился человек, которого все звали Бёрдманом. Никто, кроме друзей, не знал его настоящего имени. О нем ходили странные легенды и невероятные слухи.
Говорили, что Бёрдман мог выполнить любую, даже самую абсурдную и невозможную просьбу, и просил за свои услуги баснословные суммы. Говорили, что он торговал информацией и был способен найти что угодно и где угодно. Говорили, что Бёрдман никогда никого не убивал, но, тем не менее, его боялась добрая половина преступного мира Столицы, а другая половина жаждала его смерти. Бёрдмана знали все, даже замызганные и обкуренные торгаши, которые постоянно толкались у секс-клубов и баров в Икэбукоро, пытаясь сплавить зазевавшимся гулякам паленую электронику. Бёрдмана знали все, но не видел никто. Обычное дело. И все, как один, утверждали, что Бёрдман умел летать. Иначе, за что бы он получил такое прозвище?
На вид он был вполне обычным — слегка вьющиеся волосы, приметный нос, красивый рот, который портила постоянная кривая усмешка, тёмные очки и чёрный костюм. Они все носили чёрные костюмы, как дань наивному мальчишескому желанию выглядеть круто. Как будто эта «форма» могла выделить их из всех остальных бандитов и отщепенцев.
Бёрдман стоял на бетонной плите и курил, поджидая остальных у горы каменных обломков и щебня высотой в три человеческих роста, которая служила своего рода памятником недостроенной дороге, чей осыпающийся край угрожающе возвышался над землей.
Минут через пятнадцать подъехал мотоцикл. Странно было видеть на байке человека в строгом костюме, но водителя это ничуть не смущало. Его звали Цуёши, он был очень худым, а в его лице самой примечательной чертой были острые скулы. Обменявшись с Бёрдманом рукопожатием, он присел рядом, не произнеся ни единого слова.
Вскоре появилась машина, серая иномарка, из которой вышли двое — высокий крепко сбитый парень с гривой нечёсаных светлых волос и худой коротышка в шляпе, который тут же достал пачку сигарет, похлопал по карманам в поисках зажигалки, и не найдя, махнул рукой Бёрдману, просительно улыбаясь от уха до уха. Здоровяк-блондин раздраженно цыкнул непонятно кому. Его звали Шинго, и он был среди них самым младшим, а «шляпника» — Масахиро, и они все когда-то были обязаны ему жизнью.
Не хватало только одного. Того, кто всегда таскался за Бёрдманом, будто верная собачонка.
— Как жизнь, Кимура? — с наслаждением затянувшись, спросил Масахиро таким тоном, будто они расстались только вчера, после какой-нибудь пьянки. — Ты один?
Кимура Такуя (именно так по-настоящему звали Бёрдмана) пожал плечами. Покончив с сигаретой, он засунул руки в карманы.
— Горо же приедет, да? Должен, вы ведь всегда вместе, — Шинго говорил быстро и беспокойно. — Где он?
Троица выжидающе уставилась на Такую. Они догадывались, нет, знали, что произошло что-то очень важное, о чем тому не особенно хотелось рассказывать. Что-то неприятное, опасное. Что-то, связанное с причиной, по которой Бёрдман собрал их сегодня, наплевав на риск.
Он избегал смотреть им в лицо. Уперся взглядом в покрытые пылью носки своих брэндовых ботинок и хранил молчание.
— Думаю, что Кимура-кун придумал какой-то план, — наконец заговорил Цуёши. — Он не стал бы нас собирать тут просто так, ведь сами понимаете, нас всё ещё ищут.
Над пустырем поднимался рассвет, небо постепенно окрашивалось в живописные цвета, но до той красоты никому из них не было дела. Каждый думал о чем-то своём. Подул ветер, принеся с собой пыль и холод.
— Горо не приедет, — тихо и равнодушно ответил Такуя. — У него теперь другая жизнь. Нормальная. Ему не нужно скрываться, с ним всё в порядке. Даю слово.
— Вот видите, я же говорю, беспокоится не о чем, — Цуёши хлопнул Шинго по плечу. — Всё путём.
— Молчи, без тебя знаю, — недовольно буркнул тот, но вздохнул с облегчением.
Они рассмеялись, ощутимо расслабившись, только Такуя сохранял невозмутимое спокойствие. Всего лишь маска, и друзья это прекрасно понимали.
— Вы привезли то, что я просил? — он кивнул в сторону автомобиля.
— А, да, конечно, — спохватился Масахиро и ткнул Шинго локтем в бок. — Иди принеси их.
— Ну почему всегда я… нашли самого младшего.
— Живее! — одновременно крикнули Такуя и Масахиро, потом оба улыбнулись и обменялись понимающими взглядами.
— Да понял, понял, уже бегу, — отмахнулся Шинго и, перепрыгнув через пару колдобин, обошел машину справа. Открыл переднюю дверь, пошарил немного на переднем сидении и выудил непонятного цвета пакет.
В пакете оказались мобильники — пять узких чёрных прямоугольников без особых опознавательных знаков. Сделанные как будто под заказ. Такуя придирчиво осмотрел каждый, потом раздал остальным, забрав себе последние два.
— Эти телефоны будут нашей связью. Если что-то случится, если кому-то понадобиться помощь — звоните, пишите, но только в экстренных случаях. Их нельзя отследить, но это не значит, что ими можно пользоваться просто для того, чтобы пожелать друг другу доброго утра. И в них же находятся части кода, собрав которые, мы, наконец, сможем получить деньги. Но!.. — Такуя выдержал драматическую паузу и снова засунул руки в карманы. — Я знаю, что со времени ограбления уже прошло много времени, но мы пока не можем получить эти деньги. Скоро. Скоро мы будем свободны и сможем потратить их, как только в голову взбредёт. А пока держите телефоны при себе. Все понятно?
— Гавайи… — мечтательно протянул Шинго, подняв взгляд на небо, словно пресловутые райские острова вот-вот проплывут мимо на пушистом белом облаке.
— Корея… — таким же тоном и с таким же выражением произнес Цуёши, и они оба расхохотались, хлопая друг друга по плечам.
Каждому из них предстояло пойти своей дорогой, но они не прощались, хотя прекрасно знали, что снова увидятся они очень не скоро, но это их не тяготило. Как когда-то сказал Такуя, они — как дракон с пятью головами, которые живут своей жизнью, но когда кому-то было плохо, это чувствовали все.
Масахиро и Шинго уехали первыми, пообещав, что младший благополучно доберется до Йокогамы, где жила его очередная подружка, а Масахиро собирался присоединиться к своим бывшим однокашникам, зазывавшим его к ним в банду. Всё же, перед тем как сесть в машину, Шинго неуклюже обнял Такую и, покраснев, чмокнул в щёку. Ничуть не сердясь, тот отвесил ему легкий подзатыльник.
Подождав ещё минут десять, пока машина скроется из виду, Цуёши завел байк. Обернулся в последний раз. Такуя исчез.
— Удачи тебе, Кимура-кун. Удачи вам обоим, — Цуёши опустил забрало шлема. Мотоцикл сорвался с места, оставив после себя длинную полосу пыли.
В небо взмыл неизвестно откуда взявшийся чёрный голубь — птицы это место избегали, — покружил над дорогой, а потом полетел в сторону города с одному ему известной целью.
До места назначения птица добралась нескоро. В Столице наступил утренний час пик: реки людей на улицах стекались к метро, дробились на более мелкие потоки и ручьи, исчезая в небоскребах, больших и маленьких зданиях, свысока казавшихся птице игрушечными коробками.
Голубь полетел к сверкающей на солнце башне из стекла и стали, чья вершина в буквальном смысле «царапала небо». Камнем спикировал вниз, пролетел мимо охранников, покружил над ними, а потом уселся на край цветочной клумбы в виде большой вазы, стоявшей у главного входа. Он словно кого-то ждал.
Мимо пробегали, стуча каблучками, хорошенькие девушки в светлых костюмах, неспешно и с достоинством проходили мужчины постарше, которым уступали дорогу и кланялись молодые парни в униформе офисных работников.
Один из проходящих заметил голубя и остановился. Это был бледный человек с короткими, тщательно уложенными тёмными волосами и правильными чертами лица. В руках он держал чёрный кожаный кейс. Улыбнувшись птице, он одними губами прошептал: «Доброе утро».
* * *
Большинство из тех, кто работал на корпорацию SMP, считало, что им в жизни очень повезло. Они считали себя элитой. Ну а как тут не гордиться? Престижная IT-компания, лидер на рынке исследований виртуальной реальности. Занимает целый небоскреб в Синдзюку — красивейшее здание, шедевр современной архитектуры (вроде бы проектировщик получил за него какую-то награду и чек на сумму с несчётным количеством нулей).
А пресловутой вишенкой на торте было то, что в холле располагалось сокровище — высоченное искусственное Дерево тончайшей работы, созданное из серебра, стекла и стали, а расположенные внутри электрические провода и соединения позволяли листикам шевелиться, как на ветру. Вокруг него кружились птицы-роботы. Вся конструкция была заключена в огромный прозрачный куб. Естественно, полюбоваться на это зрелище приходило множество людей, даже тех, кто не имел никакого отношения к компании, им разрешали заходить внутрь здания, но дальше холла пускали только сотрудников.
На исходе второго месяца работы в SMP Инагаки Горо перестал удивляться и восхищаться красотой Дерева и здания, а толпы зевак, через которые приходилось пробираться каждый день, его безумно раздражали.
Сегодня он вопреки обыкновению остановился у Дерева, потому что его внимание привлекла одна из птиц — серебряное создание с красными стеклянными глазами (у всех остальных глаз не было). Птица подлетела к стеклу очень-очень близко, так будто хотела выбраться наружу. Как будто хотела что-то сказать именно ему. Склонив голову, Горо постарался хорошенько её рассмотреть. Он думал о том, можно ли считать этих существ живыми. Они летали, в них текла жидкость, похожая на кровь. Обладали ли они душой? Мог ли… мог ли Такуя превратиться в одну из них? И если да, то, как бы он себя чувствовал в подобном металлическом теле? Надо было при случае поинтересоваться. Но когда ещё они смогут увидеться?
— Инагаки-сан, доброе утро, — поприветствовала проходящая мимо коллега, чье рабочее место было через одно от его стола. — Удачного путешествия сегодня.
— А, спасибо, — спохватился он, вспомнив, что должен поторопиться. — Доброе утро.
«Путешествием» у них в отделе называли погружение в виртуальность, которое Горо терпеть не мог, потому что у него это всегда происходило одинаково. Подключившись к аппарату и надев очки, он оказывался на краю утёса, за которым была бездонная пропасть. И для того, чтобы перейти в иное состояние, он должен был прыгать. В такие моменты его боязнь высоты становилась невыносимой.
Горо утешался тем, что страдает не зря. Помимо работы он кое-что искал. Втайне от начальства. Искал то, что помогло бы Такуе стать нормальным. Горо не был уверен, что именно он ищет и как в виртуальности выглядели нужные базы данных, но знал одно: искать надо было именно здесь, в SMP.
Один раз Горо поймали, когда он случайно открыл дверь туда, куда служащим его ранга доступ был запрещен, и увидел помещение, похожее на чердак, на полу которого были разбросаны мертвые птицы. Окровавленные раздавленные тушки и комки перьев. От этой мерзости Горо чуть не стошнило, и показатели реальности поднялись до рекордно высоких отметок. Завыла сирена, и его насильно выдернуло «наружу». Потом ему объяснили, что он сунулся туда, куда не следует. Горо не стал задавать лишних вопросов, но понял, что находится на правильном пути. Разгадка была где-то рядом.
— Удачного путешествия, — один за другим поприветствовали его коллеги, когда он заглянул в офис, чтобы оставить там кейс.
На столе у себя Горо обнаружил красный пакет.
— Посыльный принес, — не поднимая глаз от монитора, ответила женщина, сидевшая напротив. К Шизуке Горо испытывал непонятные чувства, никак не решив, стоило ли её пугаться, или восхищаться исключительно платонически, или же втайне мечтать о том, чтобы она выпорола его кожаной плёткой.
— Спасибо, — ощупав содержимое сквозь бумагу, Горо быстро убрал пакет в кейс. Сердце больно кольнула тоска по друзьям, с которыми он не увидится ещё очень долго.
Надо было идти в лабораторию, из которой осуществлялось погружение. Каждый раз его отводили в новую. Восемь путешествий — восемь лабораторий. Когда они пойдут по второму кругу? Сколько в здании было машин, через которые можно было выйти в виртуальность? Не больше десяти. Сервера поддержки располагались наверху и занимали несколько этажей.
Вместе с молоденьким ассистентом, смутно знакомым по прошлым путешествиям, Горо поднялся на лифте, потом его проводили в служебное помещение, где надо было переодеться в стерильно-белый комбинезон.
— Удачного путешествия, — приевшееся уже приветствие, на этот раз от врачей и техников. Горо узнавал некоторых из них в лицо, запоминать их имена не требовалось, и ему не очень-то и хотелось.
Вот и кресло с подключёнными проводами. Горо про себя называл его «электрическим стулом». Оно находилось в небольшом звуконепроницаемом помещении, выглядевшем, как камера в суперсовременной технологичной тюрьме.
— Прошу вас, садитесь, — ассистент подал ему руку. Сесть на эту конструкцию без посторонней помощи было проблематично.
Выдохнуть, расслабиться и откинуться на спинку. Кожу пронзили иголки, на глаза опустили непрозрачные очки, на лице закрепили кислородную маску с фиксатором. Всё знакомо, пройденный этап, но к ощущению провала привыкнуть было нельзя. К горлу подступала тошнота, по голове будто колотили невидимым молотком, тело наполнялось темнотой. Потом слышался резкий хлопок, и Горо оказывался на ненавистном утёсе.
Там всегда дул пронизывающий ветер, а небо было покрыто серыми тучами. Сегодня срывался моросящий дождь, холодные капли на лице ощущались болезненно реально. Под ногами шуршала пожухлая трава.
Горо медленно подошел к краю. Сегодня вместо бездонной пропасти ему предстояло нырять в горный поток, ревущий далеко внизу. Умом он понимал, что окажется в Доме (так Горо называл место, в котором работал) практически сразу же после прыжка, но как же было сложно сделать этот шаг.
Закрыть глаза. Так было проще прыгать. Так можно было ждать, что вот-вот по ногам ударит пол или земля, падение прекратится, больше не придется беззвучно кричать, сердце встанет на место и уйдет тошнота.
Падение длилось слишком долго. В один момент Горо решил, что сейчас его тело разобьется о скалы. В голове возникло непрошеное воспоминание.
Почему люди всегда мечтают летать, как птицы? Вот дураки. Какое, к черту, небо? Какие полеты? Я бы всё отдал… чтобы стать нормальным.
На самом деле, Такуя терпеть не мог полеты. Не потому что ему не нравилась свобода. Он ненавидел одиночество, на которое эта свобода его обрекала.
Тогда Горо поклялся себе, что сделает всё, чтобы помочь ему. Восстановить равновесие. Сделать его вновь одним целым.
Это была безрассудная клятва глупого и беспомощного мальчишки.
Твердая поверхность дала о себе знать неожиданно и очень больно. Открыв глаза, Горо понял, что лежит на полу. Точнее, на тёмном ковре непонятного цвета. На расстоянии вытянутой руки — стена, обычная с виду, но ее цвет ускользал от восприятия, казалось, что он меняется каждые две-три секунды. От этого начали слезиться глаза.
Совсем не то место, куда он обычно попадал после падения с утёса. Смутно знакомое. Конечно же, он был здесь только один раз, когда наткнулся на комнату с мертвыми птицами. Это оно? Тот самый коридор?
Горо поднялся, отряхнул невидимую пыль. Звенящая тишина настораживала. Он был один. Точно ли? Он должен был попасть в библиотеку и там приняться за работу. Кто-то намеренно отправил его сюда, вмешавшись в настройки и переведя систему в индивидуальный режим? Кто-то хотел ему помешать? Или наоборот, помочь?
Сказать, что Горо не боялся, было бы преувеличением. Страх был где-то глубоко внутри, но вперед его гнали тревога и любопытство. Раз выпала возможность, почему бы ею не воспользоваться? Исследовать что-то новое.
Но бояться всё равно было глупо. Он же не мог умереть в виртуальности? Об этом в мануале не говорилось. Не могла же компания использовать машины, как средство… казни или пыток? Дотронувшись до ближайшей к нему двери, Горо покачал головой. Вздор.
Здесь было совершенно безопасно. Безопасно и пустынно. Коридор уходил вперед, никуда не сворачивая. По обеим сторонам были ряды одинаковых дверей, как во сне, балансирующем на грани кошмара. Большинство из них не открывалось. Некоторые были пустыми — только голые серые стены и замазанные чем-то вроде штукатурки окна. После десятка таких начали попадаться комнаты, в которых было что-то ещё — тени, воспоминания, эхо эмоций — что трепетало и шелестело, как множество запертых в тесной клетке птиц. Где-то среди этих комнат должна была быть та самая, с истерзанными телами пернатых, но Горо не хотел еще раз на неё наткнуться.
За пятидесятой (или шестидесятой) дверью открылось большое помещение, похожее на танцевальный зал. Пол покрывали чёрные квадраты, на стенах висели тёмно-зелёные занавеси. Пахло пылью и птичьим дерьмом, от этой вони Горо закашлялся, потом обмотал нижнюю часть лица шарфом. Дышать стало чуть легче.
У дальней стены стояла огромная — метра три высотой — клетка, внутри которой кто-то был. Человек. Сидел на полу, обняв колени и спрятав лицо. На него больно было смотреть — он «мерцал», то пропадая, то появляясь, словно кто-то настраивал канал и никак не мог поймать нужную картинку. В один момент он был чёрно-белым, в другой — цветным.
Чем ближе Горо подходил к клетке, тем дольше сидящий в клетке оставался «стабильным». Картинка переставала меняться, больше не проскакивали чёрно-белые пятна. Горо затаил дыхание, так как узнал этого человека, и это знание было сродни удару ножом в живот.
— Такуя? Это ты? — собственный голос показался Горо чужим. Он подошел к клетке совсем вплотную. — Почему?.. Почему ты здесь?
Человек в клетке промолчал, только поднял голову. Отсутствующее выражение лица. Пустота во взгляде. Оболочка? Двойник? Кукла? Клон? Он смотрел сквозь Горо и не подавал признаков жизни. Даже не моргал.
— Кто ты? — опустившись на чёрно-белый пол, Горо опасливо протянул руку сквозь решётку. — Почему ты так похож на него? Или… ты и есть Такуя? Настоящий? Скажи хоть слово, прошу тебя.
Что-то изменилось.
— Кто ты? — эхом отозвался «Такуя», протягивая руку в ответ. В его глазах промелькнула тень узнавания.
Их пальцы соприкоснулись. В этот момент раздался оглушительный треск, и позади Горо появились чёрные силуэты. Не успев обернуться, он почувствовал в затылке резкую боль, потом его ударили чем-то тяжёлым и заломили руки за спину.
Перед тем, как потерять сознание, Горо увидел окровавленный набалдашник трости, выполненный в виде головы орла. Последней мыслью было изумление. Он же не мог погибнуть в виртуальности. Не мог же?
* * *
Кондиционер сломался. Такуя хлопнул пару раз по серой крышке. Прислушался. Изнутри доносилось тихое жалобное поскрипывание. Хлопнул ещё раз, сильнее. От узких прорезей решётки взметнулось облачко пыли и затхлой вони.
— Черт бы тебя побрал… надеюсь, что ты просто решил передохнуть. Иначе завтра отправлю тебя на свалку, — Такуя ещё раз ударил злополучный аппарат, больше для проформы и успокоения нервов, чем ради какой-то определенной пользы.
В офисе, который одновременно служил ему домом, было чертовски жарко. Открытое окно не спасало — снаружи было слишком шумно. Достав из небольшого холодильника в стене ледяную банку пива, Такуя приложил её к щеке и облегчённо вздохнул.
День едва перевалил за середину. В квартале жизнь закипала с самого утра, вся эта суматоха казалась сущим зоопарком, споры и зазывающие крики торговцев напоминали птичий галдеж, что заставляло Такую постоянно морщиться и держать окно закрытым. Потому что он не любил птиц.
Первый этаж старого двухэтажного здания занимала булочная, поэтому лестница и коридоры постоянно благоухали сладкой сдобой, шоколадом и ванилью. Учитывая специфику его занятий, Такуя относился к подобному соседству, как к забавному напоминанию о том, что где-то совсем рядом существовала нормальная жизнь.
Хозяйка каждый день угощала его вкусным хлебом, за что каждый раз он говорил ей что-нибудь приятное, обнимал за плечи и иногда целовал в щёку, чем очень смущал старушку.
Такуя обосновался тут месяца три назад. Думал, что переждёт неделю, а потом исчезнет, надолго заляжет на дно, и его ни в коем случае не найдут, но… не слишком ли рано ожидание вошло в привычку?
У него было хорошее прикрытие. Он всего лишь доставлял посылки. Со стопроцентно надёжной гарантией. Бёрдмана больше не существовало. Теперь Такуя был обычным курьером.
Рано или поздно ему придется отсюда уйти. Рано или поздно они его найдут и убьют любого, кто попадётся им на пути, будь-то безобидная старушка из булочной, хозяин лапшичной на углу или местная детвора. Поэтому Такуя всегда был наготове.
Этот пыльный офис сильно отличался от его прежнего убежища. Вместо десятка голографических экранов и самой дорогой электроники — чудом сохранившийся с прошлого века старенький компьютер, стационарный телефон с вечно гудящей трубкой, небольшой телевизор с древним проигрывателем (по которому Такуя смотрел исключительно порнофильмы) и жёлтый электрический чайник с треснувшей крышкой.
Мебель была под стать технике: Такуя спал на продавленном диване, облезлая бархатная обивка которого была когда-то тёмно-красной. Эта аналоговая жизнь начинала ему нравиться. Стоило отказаться от плена цифровых сетей, чтобы понять, что есть реальность. Теперь Такуя много читал — от прежнего жильца остался большой книжный шкаф, набитый иностранной классикой. Сначала он с трудом продирался сквозь джунгли мудрёных английских слов, но потом стал проглатывать одну книгу за другой.
При работе с клиентами Такуя пользовался только наличными. Никаких карточек и электронных документов. И только один мобильник, но по нему никто никогда не звонил. Это означало, что у друзей было всё в порядке. Что они устроились и живут своей жизнью. Что им не нужна помощь.
Днём Такуя мог найти себе занятие, да и работа скучать не позволяла, но по ночам, без шума и суеты, всегда приходили воспоминания. Приходили и вызывали тоску, разбавленную — от вынужденного одиночества — приступами мутного, болезненного желания. В такие моменты он переставал быть собой. Наблюдать за Горо через стекло, видеть и не иметь возможности дотронуться… было слишком тяжело.
После этих «вылазок» (правильнее было бы их назвать «вылетами»), Такуя чувствовал себя препаршиво. Нет, он не пытался искать утешение в чужих объятиях. Иногда срывался (благо от недостатка женского внимания он не страдал), но останавливался, успевая протрезветь прежде, чем совершить то, за что потом себя бы возненавидел.
За всё это время лицом к лицу они встретились только однажды. Оба, не сговариваясь, уехали из Столицы и остановились на выходные в одной деревенской гостинице. Как увиделись — не могли оторваться друг от друга. Послали осторожность ко всем чертям.
— Кто ты? Почему ты так похож на него? Или… ты и есть Такуя? Настоящий?
Он не мог разглядеть лицо человека по ту сторону решётки, но голос казался знакомым.
— Кто ты? — эхом ответил он и протянул руку.
Прикосновение было похоже на электрический поцелуй.
Услышав звук шагов, он открыл глаза и тряхнул головой, пытаясь прогнать остатки воспоминаний и отголоски странного сна.
Раздался нетерпеливый стук, но Такуя не спешил открывать. От мелькавших в сознании картинок ныло в паху, и кружилась голова. Он понадеялся, что нешуточный стояк пройдет при виде Лексуса. Этот чёрный пройдоха вызывал у него исключительно отстраненное любопытство, смешанное с плохо скрываемым презрением.
Стук повторился, сопровождаемый чередой громких неразборчивых ругательств.
— Да иду я, иду, — проворчал Такуя, одергивая рубашку. Скроет или не скроет?
В этот момент кондиционер тоже решил проснуться. Внутри что-то щелкнуло, а потом потянуло холодом.
— Хвала богу железок, — Такуя подошел к двери. Точно Лексус. — Давай, показывай, что удалось украсть.
— Обижаешь, мужик! — улыбаясь во все уцелевшие грязные зубы, гость протиснулся внутрь. — Я честный businessman. They bring — я покупаю. Глянь, мужик, только глянь.
Лексус говорил на жуткой смеси японского и английского, таскал на шее кучу побрякушек и носил грязную чёрную шляпу. Пахло от него дорогими сигарами, по паре тысяч за штуку, но выглядел он как бродяга, пристающий к богатеньким хорошо одетым дамочкам.
— Ладно, поверю на слово, — Такуя вернулся на диван. Хотелось курить, но он дал слово, что бросит. Удерживаться от пары пачек в день было очень трудно. Приходилось обходиться электронной сигаретой, которую он про себя обзывал «вибратором для курильщика». — Только не клади свой грязный мешок на мой стол. Кто знает, в каком сортире он у тебя побывал?
В ответ раздались тихие ругательства, но противоречить Лексус не решился. Как всегда.
Глядя на постепенно покрывавшие его столик чипы, флэш-карты, инжекторы и капсулы с содержимым кислотно-ядовитого цвета, Такуя скептически нахмурился. Пусть большая часть принесенного ничего не стоила, но… тот мир всё ещё не отпускал. Сможет ли он окончательно порвать с прежней личностью и прошлым? Сможет ли выбраться из цифрового плена?
— У меня тут инфа есть… SMP, знаешь их? — Лексус бесцеремонно пододвинул кресло, которое жалобно скрипнуло под его весом.
В солнечных лучах дым от электронной сигареты отливал розовым. Такуя осторожно кивнул, откинувшись на спинку дивана. Ладони вспотели от нехорошего предчувствия, Он вытер руки об джинсы и, чтобы успокоиться, принялся перебирать сваленное на столе барахло. Всего лишь куски пластика и старые железки.
— Предположим, что знаю, и что?
— Oh yeah you gonna like it … — скрестив руки на груди, Лексус выдержал драматичную, по его мнению, паузу. — Мужик, пивка дай, а то я копыта отброшу от жажды. Right fucking now.
— Вот же чёрномазый ублюдок, — прошептал Такуя. Плевать, что о нём подумает Лексус, информация дорого стоила. Пусть только попробует…
Банка приятно холодила пальцы. Такуя еле сдержался, чтобы не расплющить её о голову «гостя», вместо этого незаметно подошел к креслу сзади (пока Лексус шарился по карманам куртки) и впился пальцами ему в шею. Тот издал невнятное бульканье и замер.
— Я тебе не официант, понял? — тихо произнес Такуя Лексусу на ухо, сбив его шляпу на пол. — И пива получишь только в том случае, если мне понравится то, о чём ты хотел мне рассказать. Усёк?
— Ладно, ладно man не злись, — Лексус замахал руками, а потом выудил из сумки чёрный бумажный пакет. — Вот, держи. Захочешь платить, заплатишь. Если решишь, что я гоню, то так тому и быть.
Ослабив хватку, Такуя взял пакет и, хлопнув Лексуса по плечу, сунул ему банку. Тот просиял и немедленно её открыл.
— Понимаешь man в этой мега-супер-крутой корпорации кто-то крупно облажался. Настолько крупно, что отдавать ему пришлось не меньше пары миллиардов зелёных. Не знаю, что надо было такого сделать, остров себе купить что ли… или маленькую армию…
— Короче! — Такуя чувствовал слабое, но чёткое приближение опасности. Не для него, нет…
В пакете оказался инжектор с голубовато-серебрянной жидкостью и датчик размером с полногтя на мизинце.
— Так вот, — Лексус глотнул пива и продолжил, попутно собирая в сумку своё барахло. — Чтобы отдать долг, этот кто-то свалил из компании и продал на сторону пару новейших разработок компании. И что думаешь? Одну из них ты сейчас держишь в руках, потому что старина Лексус достал эту хрень исключительно для тебя. Потому что I like you man, right ?
— И что эта хрень делает? — разглядывая инжектор поближе, Такуя скептически поморщился. Стекло приятно холодило пальцы, но ничего необычного в этой штуке не было. На первый взгляд?
— Эта хрень плюс датчик. They work together man . Вшивают тебе его в голову, это любой палёный хирург сделает. А потом do it right up your ass и ты в раю!
— В раю? Это что, новый наркотик?
— No man! — Лексус хлопнул по столу. — This is better . Что может быть круче, чем билет в вирт? Не веришь?
Такуя попытался переварить услышанное. Если оно и правда работает… Если этот человек ещё жив… Что же они наделали?..
— Man я готов тебе отдать это просто так, заплатишь потом, I trust you . Попробуешь, узнаешь. Один укол на одну «прогулку». Датчик остается, его можно хоть до старости использовать. Хотя кто в нашем деле до неё доживает?
Если эта тот самый опытный образец… но как, препарат ведь ещё даже не тестировали на людях, так говорил Горо. И он уже продается на улицах?
— Скажи, сколько вообще инжекторов тебе удалось достать? Сколько их вообще?
— Only one man . Only one, — Лексус развел руками, но по лицу было видно, что он врет. — Я не знаю, откуда оно. Клянусь лысой башкой соседа, не знаю, достал у одного заморыша-нарика в Акибе. Он вроде бы не знал точно цену этой штуке, но божился, что оно работает. А потом его чуть не угрохали, и больше я его не видел.
— Вот гадство… — прошептал Такуя, убирая инжектор и датчик обратно в пакет.
Позволить Горо внедриться в SMP было очень плохой идеей.
— Я тебе заплачу… сто кусков сейчас и сто потом, когда проверю препарат. Могу накинуть ещё столько же если найдешь того наркомана и приведешь его ко мне.
— Замётано! Birdman you know I like you right? Я из-под земли того чувака достану, клянусь!
Накопленную за месяцы работы курьером наличность Такуя держал в сейфе, не собираясь отдавать её в банк даже под вымышленными документами. На самом деле денег у него было гораздо, гораздо больше, но доступа к этим счетам пока был закрыт. Не только для него, но и для всех пятерых.
— Вали отсюда, давай, — сунув Лексусу пачку, Такуя быстро вытолкал его из офиса.
Надо было всё спокойно взвесить и… чёрный мобильник угнетал молчанием. Снова растянувшись на диване, Такуя покрутил его в руках. Матовую поверхность портили отпечатки пальцев.
Что-то случилось. Почему он молчал? Ведь что-то точно случилось.
Когда мобильник всё же завибрировал, оповещая о звонке, Такуя его чуть не уронил. Тут же подскочил и спешно ответил, даже не глядя на экран. Потому что знал, кто звонит.
— Горо поймали, — женский голос. Знакомый, но прежде, чем Такуя успел сообразить, кто звонил, в трубке послышались помехи. А потом тишина.
Поймали…
Боль в костяшках, разбитых от удара об стену, показалась ему кристально-чистой.
* * *
Интересный опыт — приходить в сознание, находясь в виртуальности. Сначала Горо решил, что это шутки контуженого сознания. «Мир» создавался сам по себе, собирая воедино крошечные единицы информации. Горо мог поклясться, что на какой-то момент его восприятие исказилось, и он увидел окружающее пространство в его первозданной цифровой форме. Таким, каким вирт видят на экранах его создатели.
А потом обрушились ощущения. Боль в разбитой голове. Неприятный зуд от стекающей по лицу крови. Жжение в запястьях, их натирали наручники, а руки были скованы за спиной. Жутко хотелось в туалет. Горо отстранённо подумал, что зря он всегда отказывался от… каждый раз, каждое путешествие. Отвратительно.
Душно и жарко. В помещении не было окон. Где он? Похоже на сцену. Попытавшись повернуть голову, Горо заметил, что позади всё закрывал занавес неразличимого в темноте цвета. Красный? Впереди — пустота. Танцзал? Столы и стулья были сдвинуты по сторонам, к стенам. Он смог различить что-то похожее на стойку бара и дверь. Запертую дверь.
— Эй! — Горо хотел закричать, но смог издать только жалкий шёпот. — Кому я понадобился?.. Не могли встречу назначить, как нормальные люди?
Он замолчал, ожидая ответной реакции. Тишина.
— Нехорошо… заставлять себя ждать.
Мысли путались, из мрака выползали воспоминания, а глаза сами собой закрывались. Опять в голове крутился вопрос: можно ли умереть в виртуальности?
Кто? Кто его похитил? Что с остальными? Никто не знал о том, что они сделали. Никто не знал об их связи. Друг с другом и с корпорацией. Никто, кроме…
— Инагаки-сан?
Перед глазами мелькнула трость с набалдашником в виде головы орла. За ней последовали удары. По рукам, по коленям, по спине. Горо замычал от боли и едва не прикусил язык. По лицу, выбив пару зубов.
— Инагаки-сан, у меня к вам два вопроса…
Так мог бы разговаривать сумасшедший. Неприятный голос с каким-то странным акцентом. Резкий смех.
Горо с трудом сфокусировал зрение на стоящем перед ним человеке, но не смог толком его разглядеть, щурясь из-за направленного в лицо света от фонаря.
— Первое: где ваши друзья?
Плевок. Горо криво усмехнулся, наблюдая, как по цветастой рубашке сползает кровавая слюна.
— И второе… — голос будто превратился в бритву. — Что вы сделали с моими деньгами? С деньгами, которые у меня украли?
Горо взмолился неведомо кому, чтобы остальные не узнали о том, что с ним произошло.
Интересно, всё-таки, каково это? Умереть в виртуальности.
Продолжение следует