[SMAP] Звуки рассвета – стук сердца и скрип кровати

[je-sempai-fics]

Название: Звуки рассвета – стук сердца и скрип кровати
Автор: hereticpop
Переводчик: Silversonne
Бета: korolevamirra
Ссылка на оригинал: тык
Размер: драббл
Пейринг/Персонажи: ШинТаку
Жанр: повседневность
Рейтинг: R
Саммари: Из названия всё понятно, саммари можно не писать
Несколько слов от переводчика: Спасибо автору за это мимими и отдельно за поцелуй)) Надеюсь, вам понравится так же, как и мне)

На часах пять утра.

Кимура отчего-то не может заснуть. В комнате плавает странная жара: она, словно радиоактивное облако, обжигает кожу и грозится поглотить его всего с ног до головы, если он вздумает встать. Он лежит на незаправленной кровати. Где-то в районе его локтя кровать слегка проседает под тяжестью Шинго, который занял большую её часть. Руки-ноги Шинго разбросаны в стороны так, словно они существуют сами по себе, футболка на груди задралась – результат борьбы с Кимурой: тот пытался заставить его подняться и пойти домой. Но Шинго домой не шёл, потому что ему было двадцать, он был пьян и хотел целоваться.

– Я не целуюсь с пьяными, – сказал ему Кимура. По крайней мере, так было до тех пор, пока он сам не напивался (то, о чём они с Накаем никогда не станут говорить). – Приходи трезвым.

– Замётано, – ответил Шинго и никуда не ушёл.

Мир за окном светлеет. Стоит раннее утро, и в бесцветной комнате Кимура может различать лишь тени разной глубины. Шинго спит на удивление тихо: его спокойное дыхание звучит настолько естественно, что его почти не замечаешь, не осознаешь, оно звучит фоном где-то на заднем плане, ласковый и приятный звук. Хм, ласковый и приятный – это хорошо, это то, что сейчас нужно Кимуре, потому что вообще-то ему слегка не по себе. Мысли разливаются, растворяются, погружаются в матрас. Даже когда Кимура закрывает глаза, он видит свет, похожий на серебро.

Когда он снова открывает их, то видит Шинго, который моргает, просыпаясь.

– Привет, – бормочет Кимура, шевелится, обхватывает себя руками и отпускает, потому что становится слишком жарко.

Шинго мигает. Их лица разделяет не так уж много сантиметров.

– Твой нос кажется таким смешным вблизи, – говорит Шинго. И о боже, какой хриплый, надломленный у него сейчас голос.

Это совсем не то, что Кимуре хочется услышать с утра. Да и в любое другое время тоже.

– Ну, прямо сейчас ты тоже не тянешь на звезду с обложки, – бросает Кимура.

Они валяются в этой вязкой, опасной полудрёме, пока Шинго не начинает ёрзать.

– Кимура-кун, я теперь трезвый.

Не факт, что это правда.

– А?

Шинго смотрит на него так пристально, что Кимура вспоминает их ночной разговор. Он всё ещё думает, что это очередная, одна из миллиона таких же, идея, вылупившаяся в голове у Шинго, шутка, которая кажется смешной только ему. Что же, пусть так, Кимура совсем не против. Он убирает волосы с его лица и говорит:

– Действуй.

Шинго неловко наклоняется, держа руки внизу, подальше от Кимуры, делает длинную паузу, вглядываясь в лицо друга, прежде чем их губы соприкасаются. И тут Шинго как будто застывает. Кимура открывает глаза, ждёт, но больше ничего не происходит. Прикосновение ресниц Шинго и то ощущается сильнее, чем прикосновение его губ.

– Ну, давай, – не отрываясь, выдыхает он в Шинго. – Ты можешь лучше.

И Шинго продолжает. Его губы надавливают, раздвигают, становятся нахальными, и Кимура отвечает ему. Мелкий крышесносно целуется, что есть, то есть, и Кимура вдруг думает – а что, если он уже использовал этот трюк на многих, многих девушках, и сегодня Кимура, как и они, попался на щенячье выражение лица, притворную невинность, на это его такое честное «я хочу тебя поцеловать»? Но даже если и так, в этом порыве есть что-то такое невинное, делающее неважным всё остальное.

Во рту вкус пепельницы, поэтому целуется Кимура без языка. Повезло, что у них у обоих несвежее дыхание, что они оба потные и опухшие после сна. Шинго всё ещё тянется к нему, неудобно наклонив голову, и Кимура подтягивает его поближе к себе, давая волю рукам, заодно неосознанно поправляя его смятую футболку. От ласковых, невесомых поцелуев, которыми Шинго покрывает его лицо, Кимура замирает, думая, что так может легко заснуть опять, настолько ему кайфово.

В комнате по-прежнему по-утреннему серо, но уже светлее, тени прячутся лишь в уголках их глаз – нужно будет умыться, но позже, когда они захотят встать и покинуть свой маленький уютный кокон. Кажется, если они поделятся друг с другом этой сияющей теплотой, она не будет такой невыносимой, а если повернутся друг к другу лицом, солнечный свет не сможет проникнуть к ним под веки. Кимура гладит Шинго по бедру там, где заканчивается футболка.

– Кимура-кун?

– Что?

– Мы можем снять штаны?

Конечно же, они могут.

Голые ноги переплетаются, Шинго предлагает ему подушку, которую, оказывается, давно забрал себе, а Кимура этого даже и не заметил. Подушка маленькая, и теперь их лица совсем близко, так что, в конце концов, они снова целуются.

– Расскажешь об этом кому-нибудь, и ты труп, – шепчет Кимура.

Ухмыляющиеся дьявольские губы Шинго говорят о том, что он непременно расскажет всем. И каждому.